25 – 28 мая Книжный салон задействовал пространство общей площадью более 50 тыс. кв. выставочных, торговых, развлекательных и просто площадей в Михайловском манеже и в квартале вокруг него, включая прилегающие к ним Итальянскую и Кленовую улицы.
Активная эксплуатация интерактивных форм работы с публикой и формата массовых зрелищ, более 240 издающих и книготорговых организаций из 10 российских регионов и 20 зарубежных стран. Привычное доминирование детской и образовательной литературы, а также педалирование детско-семейной темы, в том числе даже в организации выставочного пространства. Всё-таки детская площадка занимает слишком много места. Хотя и не больше, чем традиционно самый большой продавец книг «Буквоед», который на этот раз расположился в самом центре выставочного зала. Несколько великоватый по размеру китайский стенд окружал абсолютным одиночеством представителя китайской книжной общественности, похожего на Робинзона Крузо на площади Тяньаньмэнь.
За 5 дней состоялись 400 разнообразнейших мероприятий, среди которых деловые и развлекательные соотносились между собой в пропорции 5 : 3. Обязательное как передовица в бюджетной газете пленарное заседание важно обсудило в очередной раз тренды развития в читающем Петербурге книжной отрасли, культуры чтения и перспектив продвижения печатного слова. Контрольная цифра: учтено более 250 тыс. посетителей Салона, при этом сообщается, что из них 80 тыс. (это почти 1/3) посетили выставку, а 170 тыс. приняли активное или пассивное участие в уличных книжных акциях. Интересно, как их можно сосчитать?
Заслуживал бы внимания другой главный показатель — объём продаж в натуральном (количество экземпляров) и денежном выражении. Потому что книжный салон в его нынешнем виде — это не выставка элитных пород и не фабрика звезд, а настоящий книжный базар, и здесь уже не работают оправдания «не заработаем, так покажемся». Ребрендинг и трансформация петербургской книжной выставки, начавшиеся с переезда из Ленэкспо, можно считать завершенными. Процесс стабилизировался, Петербургский книжный салон закрепился на вновь занятой позиции, и значительных перемен в ближайшем будущем на этом фронте вроде бы не предвидится.
По-настоящему масштабных знаковых фигур — властителей умов и дум всероссийского читателя — было гораздо меньше, чем, скажем так, менее известных авторов, о которых не удалось услышать прежде нигде даже краем уха, но не удивляет, что и они часами удерживали внимание аудитории. Диверсификация произошла даже не на книжном рынке, а в книжной культуре, которая распалась на множество карликовых субкультур, которые подобно средневековым городам и княжествам эпохи раздробленности находятся между собой в каких-то сложно-запутанных отношениях. Вот он, мультикультурализм в действии. Понятно, что объединяет и разделяет отечественный книжный мир в 2017 году круглая дата — юбилей Великой русской революции, что усиливает и так нездоровый интерес к тому, что же там произошло на самом деле в коротком промежутке между февралем и октябрем 1917-го.
Ну и было немало традиционных для любой ярмарки чудес вроде стопки из 800 русских блинов высотой более трех четвертей метра, турнира по настольному футболу, бартерного обмена сдаваемой макулатуры на мороженое, всевозможный хендмейд (в смысле рукоделия) на улица Города мастеров, книжный фикс-прайс «Любые 3 книги за 500 рублей» и так далее.
Петербургский салон прошел, как и все проходит, а вслед за северной столицей в метрополии нашего необъятного государства открылся 3 июня ежегодный книжный фестиваль «Красная площадь». Несмотря на московский размах надо заметить, что площадь Красной площади ровно в 2 раза меньше, чем площадь, занимаемая Петербургским книжным салоном.
